По подсчетам экспертов, сейчас до 75% ресурсов системы здравоохранения уходит на поддержание здоровья пациентов с хроническими заболеваниями. Вывод очевиден: назрела необходимость работать над эффективностью системы, менять подход и парадигму оказания медпомощи. Один из инструментов для этого уже активно внедряется в практику — пациент-ориентированный подход. О том, как ведется эта работа, какие шаги сделаны, что еще предстоит, рассказал сопредседатель Всероссийского союза пациентов Юрий Жулёв.

Cегодня термин «пациент-ориентированность» все чаще звучит в контексте модернизации российского здравоохранения, и это не случайно. Речь идет о системной трансформации, результатом которой должно стать смещение фокуса с болезни человека и объема оказанной медпомощи на результат лечения. Это философия, в центре которой — не голая статистика и формальная отчетность, а конкретный человек со своими ожиданиями, страхами и правами.

Пациент не должен рассматриваться как пассивный получатель услуг. Он активный участник лечебного процесса, партнер врача. Это предполагает диалог, уважение, прозрачность информации и совместное принятие решений. Речь не идет о снятии ответственности с медиков. Наоборот, формируется команда — врач и пациент, где каждый понимает свою роль. При этом пациент-ориентированность — это не только про отношения в кабинете. Это про всю систему: как устроены маршруты, насколько доступна информация, работает ли обратная связь и участвуют ли пациенты в разработке стандартов и программ помощи.

— Важный аспект, на который вы обращаете внимание, — переосмысление роли пациентов в современной системе координат. В чем именно оно должно заключаться? Что и в каком направлении необходимо изменить?

— Переосмысление роли пациента — это переход от модели «врач знает — пациент подчиняется» к модели партнерства. Ответственный пациент — это человек, который знает особенности своего заболевания, понимает риски, соблюдает рекомендации и участвует в принятии решений, касающихся его здоровья. Он осознает, что выздоровление и поддержание качества жизни — зона его личной ответственности, особенно при хронических заболеваниях.

Пациенты с диабетом, астмой, гемофилией уже давно живут в логике активного самоконтроля: они знают алгоритмы действий, в том числе на случай экстренных ситуаций. Это не просто важно — от этого может зависеть жизнь. Из такой осознанности рождается и социальная активность: волонтеры, наставники, равные консультанты. Они не лечат, но своим примером показывают, что даже с тяжелым диагнозом можно жить полноценно. Возрастает и роль пациентских НКО. Эти организации помогают людям лучше понимать свои права, обучают навыкам самопомощи, формируют культуру ответственности за собственное здоровье. Они разрабатывают проекты, посвященные профилактике, приверженности терапии, популяризируют участие в диспансеризации и профосмотрах.

Такая работа ведется Всероссийским союзом пациентов совместно с НКО — как при поддержке Фонда президентских грантов, так и за счет других источников. Если бы пациентское сообщество не начало системную работу — не формулировало запросы, не участвовало в диалоге с властью, перемен просто не произошло бы. Поэтому переосмысление роли пациента — не лозунг, а необходимость, подтвержденная опытом.

— С чем, на ваш взгляд, связана необходимость изменений? Считал ли кто­то экономическую сторону этих преобразований?

— Есть показательная статистика, применимая к любой системе здравоохранения: 0,5 процента пациентов потребляют 25 процентов ее ресурсов, 1 — 35 процентов, а 10 — до 70 процентов. При этом до 75 процентов всех расходов в здравоохранении приходится на пациентов с хроническими заболеваниями. Это означает, что основная часть финансовых и кадровых ресурсов уходит не на лечение острых состояний, а на постоянное сопровождение хронически больных. В такой ситуации ответственное поведение пациента приобретает ключевое значение.

Во многих странах уже давно оценили экономический эффект от грамотного самолечения и осознанного отношения к собственному здоровью

По данным международных исследований, в США этот подход ежегодно позволяет экономить свыше 100 млрд долларов. И это не только про деньги. Освобождаются сотни тысяч часов врачебного времени, которое можно направить на сложные случаи, научную работу, развитие медицины. Это вопрос эффективности системы в целом. Если мы инвестируем в просвещение, профилактику и раннюю диагностику, то предотвращаем тяжелые случаи, а не просто реагируем на последствия. Это и есть основа устойчивой модели здравоохранения, где в центре — не только больница, но и здоровье общества. Именно поэтому ответственный пациент — это и забота о себе, и вклад в устойчивость всей системы здравоохранения.

— Готова ли система здравоохранения к изменениям? Какие факторы способствуют данным переменам, а какие могут оказать сдерживающее воздействие? Есть ли понимание того, как эти трудности можно преодолеть?

— У нас есть четкая задача, обозначенная президентом РФ, — увеличение продолжительности жизни. Для ее достижения нужно не просто лечить, а делать это эффективно: снижать число повторных госпитализаций, улучшать клинические исходы, повышать качество жизни пациентов. И здесь как раз пациент­ориентированная модель дает реальные результаты.

Мы уже говорили об экономике — она однозначно выигрывает. Но есть и сдерживающие факторы, которые тоже важно обозначать открыто

Во-первых, пока недостаточно цифровизации. Мы не говорим о Москве — здесь цифровая трансформация действительно идет семимильными шагами, но в других субъектах ситуация гораздо сложнее. Информационные системы не всегда интегрированы, данные о пациенте собираются фрагментарно.

Второй момент — это кадровые и ресурсные ограничения. Переход к новой модели требует не только финансирования, но и серьезного переобучения персонала, изменения организационных процессов. Это непросто, особенно в условиях нехватки специалистов и высокой нагрузки.

Ну и, конечно, человеческий фактор. Не все медицинские организации и специалисты готовы менять привычную модель работы. Где-то мешает инерция, где-то — отсутствие мотивации. К тому же нормативная база пока не всегда поддерживает системные изменения. Именно поэтому мы, как пациентское сообщество, выступаем за то, чтобы переход к пациент-ориентированной модели был не точечным, а комплексным. Чтобы это сопровождалось обновлением стандартов, внедрением со-временных технологий и переосмыслением роли пациента в системе. Без этого устойчивых результатов не достичь.

— Какие позитивные изменения на пути преобразования российской системы здравоохранения вы можете отметить? По каким направлениям еще требуется работа?

— Если говорить о позитивных изменениях в здравоохранении за последние годы, то они действительно есть, и это важно отметить. Национальные проекты стали мощным инструментом модернизации здравоохранения. В рамках федеральных программ по борьбе с сердечно­сосудистыми и онкологическими заболеваниями удалось существенно повысить доступность и качество медицинской помощи. В регионах активно развиваются сосудистые и онкологические центры, обновляется оборудование, внедряются современные технологии и подходы к лечению.

Все это уже дает ощутимые результаты: улучшается ранняя диагностика, снижается смертность. По-настоящему прорывное решение — создание фонда «Круг добра»: десятки тысяч детей с тяжелыми и редкими заболеваниями начали получать необходимые лекарства и медицинские изделия, без которых просто невозможно жить. И важно, что этот опыт становится моделью для более широкой системы поддержки пациентов с орфанными и жизнеугрожающими заболеваниями.

Конечно, льготное лекарственное обеспечение по-прежнему вызывает большое количество обращений пациентов, и мы обеспокоены ситуацией, которая складывается вокруг формирования списков жизненно важных препаратов. Многие инновационные лекарства, которые крайне важны для людей, не могут в них попасть или включаются с серьезным опозданием. Ситуация нуждается в изменении.

Но главный вызов — кадровый голод, который тянет за собой массу проблем, особенно в первичном звене. Это одна из самых трудно поддающихся реформированию зон. Именно поэтому модернизация первичного звена здравоохранения по-прежнему остается в фокусе новых национальных проектов. Необходимо обновление инфраструктуры и оборудования, внедрение новых стандартов обслуживания. Особое внимание уделяется сокращению очередей, упрощению маршрутов пациента и созданию комфортных условий при обращении за медицинской помощью.

— Расскажите, пожалуйста, об основных инициативах, с которыми ВСП выступает в настоящее время. Какие из них встречают поддержку?

— Мы последовательно выступаем с инициативами по совершенствованию ряда федеральных программ, ориентируясь прежде всего на сигналы от медицинского и пациентского сообществ.

Например, федеральный проект по борьбе с сердечно-сосудистыми заболеваниями необходимо расширять на новые категории пациентов и препараты для их лечения. Сейчас многие из пациентов, даже относящиеся к группе высокого риска, остаются за рамками программы и не получают необходимой терапии. Или же у врачей нет возможности назначать комбинированное лечение, включая инновационную таргетную терапию, потому что необходимых препаратов нет в списке ЖНВЛП и в федеральном проекте.

Да, инновации стоят дорого. Но это не просто затраты. Это инвестиции в здоровье и жизнь россиян. У нас есть ряд инициатив в сфере лечения пульмонологических заболеваний, например ХОБЛ — болезнь, которую давно стоит признать социально значимой. Мы также призываем усилить меры по борьбе с ожирением, развивать программы иммунопрофилактики и многое другое. Для изменения ситуации по каждому из этих направлений важное значение имеют информационно-просветительские кампании, социальная реклама, направленные на пропаганду здорового образа жизни среди населения.

— Какие наиболее актуальные проблемы отрасли, на ваш взгляд, требуют первоочередного решения?

— Основные проблемы, сдерживающие развитие здравоохранения сегодня:

• недостаточное финансирование;
• острый дефицит медицинских кадров всех уровней;
• ограниченный доступ к современной лекарственной терапии на льготных условиях.

Особенно болезненно пациенты ощущают нехватку специалистов в первичном звене — как участковых врачей, так и узких специалистов, к которым зачастую невозможно попасть на прием. Это системные вызовы, и без их решения невозможно добиться целей, связанных с ростом продолжительности жизни.

Конечно, есть и, что называется, текущие вопросы: правило «второй лишний», требование «нулевого влияния» на бюджет при включении новых препаратов в программу высокозатратных нозологий, дискуссии вокруг статуса клинических рекомендаций. Эти темы активно обсуждаются в профессиональной среде, и достижение баланса интересов всех сторон позволит продвигаться в решении фундаментальных задач системы здравоохранения.

Источник: «Эксперт» — Северо-Запад